Astana Cycling Team

– Он говорит: давайте писать, отстаивать. Но я вижу, что психологически он сильно устал. Вокруг него всегда плелись интриги, его часто преследовали травмы. 20 лет находиться в числе первых дано не каждому. Он очень серьезно готовился к этой Олимпиаде, потом этот допинг-скандал, – сегодня он даже не хочет о триатлоне разговаривать.

– Неужели травма, полученная Дмитрием накануне поездки в Пекин, оказалась настолько серьезной?

– Мы не могли себе это представить даже в самых страшных снах. На последней тренировке Дима упал с велосипеда и повредил руку. Обследование показало, что это порыв связок. Пришлось накладывать гипс. Если бы в триатлоне приходилось только крутить педали и бегать, не сомневаюсь, что в таком состоянии Гааг бы выступил. Но плыть с одной рукой – невозможно. Руководство настаивало, чтобы Дмитрий ехал в Китай, мы пытались колоть руку обезболивающими. Но спортсмен решил остаться в Казахстане – не в его манере ехать на соревнования туристом. Для него это было огромным ударом – весь вечер мы просидели в молчании…
Помнится мне, на Азиатских играх в Катаре он решил выступать с серьезной травмой мениска – попросило наше спортивное руководство. После этого он не мог тренироваться два года, было проведено три операции. Только за год до Пекина он получил олимпийскую лицензию. Хотя в Катар можно было не ехать: провести одно хирургическое вмешательство, удалить осколок – и сегодня было бы все по-другому. Дмитрий был бы в форме через три недели, а это затянулось на два года.

– После всего вышеперечисленного можно ли говорить: Гааг завершил карьеру?

– После всех событий по-иному и быть не может. Хотя после отдыха мы еще соберемся, все обговорим. Но думаю, что выступать он больше не будет.

– Гааг выигрывал чемпионат мира, становился обладателем Кубка мира, завоевал за свою карьеру огромное количество наград, но Олимпийские игры ему так и не покорились. Можно ли по отношению к ним назвать Дмитрия невезучим?

– Это можно назвать не просто невезением, а каким-то злым роком. В Сиднее он завоевал 4-е место, в Афинах выступал с температурой и стал 25-м, теперь в самый последний момент получил травму. Возможно, это судьба, так в спорте бывает. Если брать другие международные старты, то такого количества наград не выигрывал ни один триатлонист в мире. О нем всегда говорят, обсуждают в тех странах, где наш вид спорта особо популярен: США, Австралия… Сегодня его отстранение вызвало огромный резонанс на международной арене. Первый вопрос, который нам задают в любой точке мира: как там Дмитрий?
Плохо, что все это не совсем понимают наши спортивные чиновники. Олимпийские игры – это вершина, но никак не основополагающее соревнование. За «золото» в этот раз платили 250 тысяч долларов, но я могу сказать, что за 5–6 стартов в год триалонист может заработать один миллион. За победы на этапах Кубка мира – 350 тысяч. Деньги на главных стартах четырехлетия не должны быть отправной точкой. Здесь должны быть подкреплены иные чувства – патриотизм, желание выступить на благо своей страны.

– В том, что Гааг – это великий спортсмен, сомнений нет. Но внешне он не производит впечатления мощного атлета. Так в чем же его феномен?

– На мой взгляд, феномен Гаага заключается в его огромной работоспособности. Он буквально пашет на тренировках, отдавая все силы. Есть у него и одна особенность. Большинство триатлонистов после велосипедной дистанции на кроссе уже начинают выдыхаться и снижают темп. А Дима наоборот – добавляет. Гааг придумал небольшие хитрости, помогающие экономить время. К примеру, вместо ремешка на велосипедном шлеме у него резинка. Нет нужды застегиваться, терять секунды. Еще одно изобретение – зафиксированные в велосипедных педалях туфли. Вставил ноги и поехал. Он также придумал закручивать майку в плавки (сейчас триатлонисты выступают в костюмах. – Авт.). Выходит из воды – и надевает ее на бегу, тогда как остальные – стоя у велосипеда. Таким образом, Дима отыгрывал у соперников до десяти секунд.

– Весь казахстанский триатлон сегодня ассоциируется с Гаагом. Не кажется ли вам, что с его уходом на международной арене мы очень много потеряем?

– Если бы этот вопрос вы задали в 90-е годы, я однозначно ответил, что да. Тогда, кроме Дмитрия, никого и не было. Сегодня дела обстоят намного лучше. И казахстанская федерация считается одной из самых сильных в Азии. К примеру, Роман Никитенко и Дмитрий Смуров уже на равных борются с Даниилом Сапуновым. Финансирование довольно стабильно, но, по сравнению с мировыми державами, на порядок ниже. К примеру, ежегодно Германия тратит на свою триатлонную сборную порядка 7 миллионов евро, японцы, наши главные соперники в Азии, на проведение этапа Кубка мира – 750 тысяч долларов. Мы же покупку шести велосипедов для сборной стоимостью 3–4 тысячи евро считаем за счастье.

Николай ЖДАНОВ, Алматыhttp://www.liter.kz/