Astana Cycling Team

photo-Jean Michel Guillon

www.express-k.kz

– Саша, поздравления от читателей "Экспресс К"!
– Спасибо, мне очень приятно.
– После гонки вы заявили, что покидаете велоспорт…
– Да, это окончательное решение, которое было принято еще до Олимпиады. Считаю, я не зря вернулся в велоспорт после падения на прошлогоднем "Тур де Франс": я получил то, что хотел. И это заслуженная награда за мой труд. Я выиграл в своей карьере почти все что можно – и ставлю в ней жирную точку.
– Но вот чемпион сиднейской Олимпиады Вячеслав Екимов считает, что рано вам уходить на покой – года четыре еще вполне способны погонять…
– Ну четыре не четыре, а два-то точно можно было ездить и собирать фрукты в корзину. Если бы не было других предложений.
– Вам уже предложили возглавить "Астану"?
– Пока конкретного разговора не было. Но после Олимпиады, думаю, мы сядем за стол переговоров. Сны, которые сбываются
– Олимпийское золото – прекрасное завершение драматичной карьеры. Кто или что помогало вам всякий раз находить в себе силы и подниматься с колен? Кому вы посвящаете эту победу?
– В первую очередь, супруге Светлане – половина ее заслуги в моем успехе точно есть. Своей семье, детям, родителям и друзьям, которые всегда были рядом – и в сложные, и в радостные для меня моменты. Их поддержка помогала мне снова находить в себе силы и продолжать работать. Особенно после того страшного падения… Если честно, я не думал, что в Лондоне смогу подняться на подиум. Но дети сказали мне: "Папа, привези нам медаль!". Это "золото" для них, в первую очередь. И конечно, для всех болельщиков, которые верили в меня.
Согласен, о таком завершении карьеры можно было только мечтать. Такое могло привидеться только в волшебных снах. Но это стало реальностью. И можно только Бога благодарить за то, что все так сказочно сложилось.
– Британские журналисты, видимо, не смогли вам простить поражение Кэвендиша, педалируя на пресс-конференции после гонки неприятную для вас тему допинга и связанной с ним двухлетней дисквалификации в 2007-м. Не было желания послать их подальше?
– Может, и было… Но за свою долгую карьеру я научился держать себя в руках. Мне нечего было скрывать, и я спокойно отвечал на их вопросы, иногда даже каверзные. Сказал, что колесо крутится и все в жизни имеет две стороны. Только вот почему-то журналисты не спрашивают о других гонщиках, которые ехали на Олимпийских играх после дисквалификации. Ну да это понятно – все вопросы к победителям.
– На открытии Олимпиады присутствовал президент страны. Он звонил после гонки?
– Когда я уже шел на награждение, мне передали: сейчас тебе на мобильный будет звонить президент. К сожалению, в тот момент телефона у меня с собой не было: он лежал в чемоданчике в Олимпийской деревне. Поэтому лично поговорить с президентом не довелось – позже зачитали только слова из поздравительной телеграммы. Но все равно было очень приятно: глава государства хочет лично тебя поздравить!

Первым поздравил Сашу Келимбетов по сотовому Калетаева, когда он  шел на награждение 

– Остался пропущенный звонок?
– Пропущенных звонков было много. Какой из них Нурсултана Абишевича, я не знаю.
– А самая неожиданная эсэмэска, Саша?
– Честно говоря, я еще не прочитал все эсэмэски – в телефоне еще, по-моему, 120 сообщений, на которые не успел ответить. Просто не было возможности, хотя каждому стараюсь потихоньку отвечать. Из Олимпийской деревни я сразу улетел домой – хочется с семьей побыть. Пару дней отдохну, а завтра опять в Лондон. Я еду разделку.
– Куда отправились после гонки?
– Выбраться куда-то поужинать удалось только поздно вечером: церемония награждения, допинг-контроль, пресс-конференция... Пошли большой компанией – вице-президент федерации Дархан Калетаев, напарник по олимпийской команде Асан Базаев, Андрей Гривко, выступающий за команду Украины…
– Пропустили с друзьями по стаканчику?
– По бокалу, конечно.
– Какую марку вина, кстати, предпочитаете?
– Я не считаю себя большим знатоком французского вина. Предпочитаю красное. Летом иногда лучше белое…
В том ресторане, кстати, был Андрей Аршавин с друзьями. Нас пригласили за столик. Андрей поздравил меня с победой. Я, говорит, смотрел концовку гонки и снимаю шляпу перед велогонщиками, потому что понимаю, какой у вас тяжелый вид спорта. Это был удивительный, приятный сюрприз для меня.
– Сами интересуетесь футболом?
– Следил за сборной России на последнем чемпионате Европы.
– А семья болела за вас в Лондоне?
– Нет, семья оставалась в Монако. Смотрели гонку по телевизору и очень переживали, когда до финиша оставался последний километр. Особенно в ситуации с завалом – жена говорит, долго не могла понять: упал ты или проехал.
– Не только у нее – у всех казахстанских болельщиков сердце екнуло, когда Канчелара не вписался в поворот, врезался в ограждение и в голове пелотона образовался завал. Как вам удалось быстро из него выбраться, не потеряв темпа?
– Это опыт. И реакция еще оставалась. Успел затормозить – еще несколько сантиметров, и я бы повис на Канчеларе. Слава Богу, все обошлось. Считаю, в этот день удача была со мной. В этот момент я и понял: пора рвать, что есть силы. Повторюсь, я был вознагражден за все мои старания.
– У вас был план на гонку? Ведь вам вдвоем с Базаевым предстояло противостоять целой мощной британской команде, выкатывавшей на пьедестал Марка Кэвендиша…
– План был простой: едем вместе, он старается меня прикрывать от ветра с минимальными потерями сил – вот и все. А дальше все решало хладнокровие: нужно было спокойно сидеть в пелотоне и ждать, что предпримет британская команда. Выбор у нас был небольшой. Рано уходить в отрыв бесполезно – достанут, поэтому выжидал до последнего, караулил момент для атаки. И дождался. Потом нужно было просто правильно разложить свои силы на последние 10–15 километров, чтобы суметь вовремя оторваться от основной кучи, которая сформировалась впереди. А там мне уже помог опыт. И удача, конечно.
– На последнем километре, наверное, умоляли Урана, который составил вам компанию в решающем отрыве, поработать на пару?
– Он устал, но хорошо понимал, что если мы приезжаем на финиш вместе – это медаль.
– Были уверены, что обойдете Урана в финишном спринте?
– Когда стало ясно, что пелотон нас уже не достанет, я подумал, что серебряная медаль у меня уже была. Поэтому я был согласен только на "золото" – и у меня получилось!
– 250 тысяч за "золото" – не самые большие деньги для профессионального велогонщика топ-класса. Как собираетесь потратить призовые? Нет мыслей по поводу благотворительности?
– Об этом еще не думал. Но лишние деньги никогда не помешают. Какую-то часть подарю родителям – моим и Светиным. Еще у меня сестра в Казахстане. Ну а остальное потрачу на детей, на их обучение. Вложение в детей – это самый беспроигрышный вариант. А роскошь – это преходящее и уходящее. Покупать какую-то машину… А насчет предложения пожертвовать часть денег на благотворительность… Знаете, у меня есть мысль получше. Хочу привезти в Астану велосипед, на котором выиграл Олимпийские игры, и продать на аукционе. Думаю, он уйдет на ура. А собранные деньги пожертвую детям