Astana Cycling Team

Сергей РАЙЛЯН
КАРАВАН

Единственный казахстанский велосипедист – чемпион мира в гонках на треке Марат Сатыбалдиев – рассказал “Каравану”, как он “распиливал” премиальные деньги, как занимался “спекуляцией” и почему на всю жизнь запомнил эстонца Ааво Пикууса.

Успехи предопределила конституция… тела

Несмотря на тот повышенный интерес к велоспорту, который наблюдается сейчас в Казахстане, республика может похвастаться только тремя чемпионами мира. Все они из советского прошлого. Сергей Новолокин и Игорь Патенко выигрывали золото мирового первенства в шоссейной командной гонке на 100 км в 1983 и 1989 годах соответственно. А Марат Сатыбалдиев победил на чемпионате мира-1989 в групповой гонке на треке. С нашим чемпионом мира – трековиком “Караван” встретился в преддверии этапа Кубка мира по велотреку, который пройдет в Астане в первых числах ноября.

– Я видел новый республиканский велотрек только снаружи, когда был в Астане на открытии зимней Азиады, но внутрь не попал, – рассказал Сатыбалдиев. – По отзывам спортсменов, там хороший трек. Было бы замечательно, если бы вслед за северным регионом хороший велотрек появился и на юге. Не обязательно такой, как в Астане. Можно восстановить алматинский: сделать козырек, капитально отремонтировать полотно. Тогда спортсмены из ближайших областей могли бы там готовиться к соревнованиям. Нынешнее же состояние велотрека в Алматы просто ужасно. Скажу банальность, но в странах, где развит велоспорт, много и треков.

– Как же в республике, где не было трека, вырос чемпион мира именно в велотреке?

– Я специализировался в групповой гонке, которая по тактике ничем не отличается от шоссе. Вообще, все трековые дисциплины делятся на два вида: темповые и спринтерские. Так вот темповые гонки, в которых я выступал, никогда хорошо не проедешь без качественной шоссейной подготовки. Конституция моего тела была предрасположена к треку, а шоссейная база у меня была хорошая.

Три года – с аккордеоном

– Родители вряд ли мечтали видеть своего сына велогонщиком?

– Они хотели, чтобы я стал музыкантом. Купили мне аккордеон, и я три года ходил в музыкальную школу. Сначала было интересно, я даже какие-то этюды умел играть.

– Сейчас сможете что-нибудь наиграть?

– (Смеется.) Могу одним пальцем “В лесу родилась елочка”. Со временем интерес к музыке пропал, и я втайне от родителей начал ходить в различные спортивные секции, например, в авиамодельный и судомодельный кружки. Однажды увидел во дворе мальчишку на спортивном велосипеде. Говорит, что в секции велоспорта дают. В мое время велосипед был роскошью, тем более спортивный. Тогда мы с ребятами решили пойти и записаться в секцию. Я года два прозанимался, и у меня снова пропало желание. Жил я в Кзыл-Орде, где летом ужасная жара, а зимой – холодные ветры. Ездили всегда по одной и той же дороге, что изрядно надоедало. Я решил заняться учебой, окончил десятый класс, но с первого раза поступить в институт не сумел. Освободился целый год до следующего поступления, и один из моих друзей, который продолжал заниматься велоспортом, предложил возобновить тренировки. Конечно, сегодня это нонсенс – начать серьезно тренироваться после школы, но у меня стали расти результаты, я попал в сборную республиканского совета “Динамо” по шоссе.

Физико-математический уклон

– А когда познакомились с треком?

– Первые трековые соревнования увидел в Алма-Ате в 1980 году – все удивлялся, как они умудряются ездить без тормозов на крутых виражах. А в апреле 1982-го без всякой подготовки проехал свои первые трековые соревнования за сборную Кзыл-Орды. На первых тренировках натерпелся страху, несколько раз чуть не упал. И хорошо, иначе на этом моя трековая карьера и завершилась бы. Первую гонку я еле доехал. Болело все – ноги, руки, спина. А потом даже сам не пойму, как у меня все получилось. С каждым днем стал чувствовать себя все увереннее и в итоге закончил шестидневную гонку вторым, хотя ее ехали сильнейшие гонщики Казахстана. Так что первый блин комом не вышел. В 1985-м на чемпионате СССР в Клайпеде я победил за явным преимуществом, обыграв в числе прочих и бронзового призера чемпионата мира Ивана Романова. После этого старший тренер сборной Казахстана по треку Виталий Штыхлин позвал меня в команду.

– По образованию вы учитель физики и математики. В институте учились заочно?

– Нет, на очном отделении, но появлялся в институте только на сессии. Деканат шел навстречу, понимая мою загруженность. Конечно, учителем я так ни одного дня и не проработал, да и подзабыл сейчас все эти аксиомы и теоремы. Но, думаю, что если сохранился бы Советский Союз, я все равно учителем бы не работал. Скорее, тренером. Однако окончание моей спортивной карьеры пришлось на “лихие 90-е”. Надо было как-то выкручиваться. Я занимался спекуляцией, как это называли в то время: покупал товар подешевле и продавал подороже.

Не стал ждать трагедии

– Тем не менее от велоспорта вы не отошли – с 1995 года в Казахстане проводится гонка на ваши призы…

– Знаете, как это получилось? В 90-е годы велосипедистов не то что премировать, наградить нечем было – ни медалей, ни грамот. Мне было обидно, когда победителям просто пожимали руку. Тогда я предложил оргкомитету выделять сумму, чтобы премировать спортсменов. В ответ предложили назвать гонку моим именем.

– Раньше она проводилась в Алматы, а два последних года – в Кызылорде. Почему?

– Это была моя инициатива. Проводить гонки в Алматы очень сложно. Во-первых, невозможно тренироваться, пока километров 20 от города не отъедешь. Чтобы проводить гонки, надо перекрывать трассы. Когда спортсмены возвращаются в гостиницу, машины сопровождения из-за пробок за ними не поспевают. В результате гонщики едут сами, и их часто сбивают автомобили. Я просто не стал ждать, пока один из этих случаев закончится летальным исходом.

Валюту на рубли не меняли!

Марат Сатыбалдиев – чемпионские годы

– В свое время за победу на чемпионате мира вы заработали 1,5 тысячи долларов призовых и разделили их пополам со своим партнером по сборной, другим известным казахстанским трековиком Вадимом Кравченко…

– Конечно, Вадим мне сильно помог победить. Деньги нам выдали во французских франках. Мы валюту никогда на рубли не меняли. Зачем, ведь на них ничего нельзя было купить. Валюту мы ввозили в страну, заполняя на таможне декларацию, и потом могли купить что-нибудь в валютном магазине “Березка”, их в Алма-Ате было два. Правда, те же телевизоры, видеомагнитофоны в “Березке” были дороже, чем за границей, поэтому предпочитали тратить деньги за рубежом.

– Помимо призовых вы получили квартиры в Кзыл-Орде и Алма-Ате, а также автомобиль “Волгу”…

– Трехкомнатную квартиру в Кзыл-Орде мне действительно подарили. В Алма-Ате ее кое-как дали только в 1991 году. “Волгу” мне не дарили, а разрешили купить вне очереди по госцене – 16–17 тысяч рублей, на черном рынке она стоила 50–60 тысяч.

На “Волге” я ездил года два-три, в том числе за товаром в соседнюю Киргизию. Потом начал гонять машины из Германии, и когда благополучно пригнал первую Audi “сотку”, уже не мог сесть за руль “Волги” – она во всем уступала иномарке.

С Лениным – общая дата

– Для вас машина – это средство передвижения или показатель положения в обществе?

– Приведу простой пример. Если взять “Запорожец” и “Роллс-ройс” и отбросить все навороты, то принцип у них один – руль, четыре колеса. Но если средства позволяют, то человек предпочтет более комфортный вариант. Я стараюсь брать себе машину такую, чтобы она меня не обременяла. Сейчас у меня джип “Мерседес GL”. Мне его успели пригнать из Америки до завершения срока льготной растаможки.

– В советское время престижно было родиться 22 апреля – в один день с Лениным...

– Раньше, когда называл дату своего рождения, у всех людей была одна и та же реакция. Нынешняя же молодежь уже не знает, кто такой Ленин.

– В Мавзолее были?

– Дважды хотел попасть – не получилось. Я жил на окраине Москвы в “Крылатском”, а надо было приехать в центр города к пяти часам утра.

Без конкуренции нет мастерства

– Автобиографию кого из известных велогонщиков хотели бы прочесть?

– У меня уже была в жизни история, связанная с автобиографией. Был такой знаменитый эстонский велогонщик Ааво Пикуус (олимпийский чемпион 1976 года в шоссейной командной гонке на 100 км. – Прим. автора). В ежегоднике “Велоспорт” он рассказал о методах своей подготовки. Оказывается, на тренировках он отмечал для себя мнимую финишную линию и доезжал до нее с полной выкладкой чуть ли не в бессознательном состоянии. Я до того проникся его откровениями, что и сам стал так тренироваться. Возможно, поэтому мне хватало сил завершать рывком каждый из групповых финишей по ходу групповой трековой гонки.

– Кого считаете сильнейшим велогонщиком современности?

– Я бы лучше отметил прогресс отдельных стран. В конце 80-х нас приглашали в Америку на матч СССР – США по всем видам велосипедной программы. Мы побеждали, “ковыряясь в носу”. Однако посмотрите, как сейчас прогрессируют американцы. Или австралийцы, которых сборная Казахстана обыгрывала у них дома и в личном, и в командном зачете. Англичан на треке никто не знал – сейчас они рекордсмены мира. Чтобы был сдвиг и у нас, надо коренным образом менять систему подготовки. Мало просто поднимать массовость – она не перерастет в мастерство, если нет конкуренции, если мы будем вариться в своем соку, не выезжая на соревнования, не набираясь опыта.