Astana Cycling Team

Ольга Ермолина/ www.mn.ru

В Бельгии прошла одна из самых престижных велооднодневок Льеж – Бастонь – Льеж, где лучший результат из числа российских участников профессиональной команды «Катюша» показал Александр Колобнев. Бронзовый призер Олимпиады в Пекине рассказал «МН» о том, как он попал в профессиональный спорт.

-- В чем сложность прошедшей гонки?

-- Особенностью однодневки Льеж – Бастонь – Льеж является протяженность трассы – около 260 км и ее профиль – множество подъемов и спусков. Расстояние между горами небольшое – максимум 3 км, и у гонщиков есть 10 минут, чтобы восстановиться перед очередным подъемом. Если это не удается сделать, то на следующей горе можно просто «захлебнуться» и отстать. Главное требование к спортсменам – грамотно распределить силы по всей дистанции, чтобы хватило на финиш.

Выиграть такую однодневку очень престижно. Для меня победа или попадание в призы -- не менее почетны, чем награды Олимпийских игр или чемпионатов мира. К нынешним «Арденским классикам» я готовился всю первую половину сезона. К этой гонке подошел в хорошей форме, что подтверждали результаты предыдущих однодневок, но, видимо, это был не наш день.

-- Чем объясняется ваше решение пропустить «Джиро д’Италия» и сосредоточиться на подготовке к «Тур де Франс»?

-- Итальянская многодневка не вписывается в график моей подготовки. Спортсмен не в состоянии на протяжении длительного периода удерживать оптимальную форму. После апрельских однодневок неминуем спад, и выступать на «Джиро» не имеет смысла. На вторую половину мая и июнь, перед «Тур де Франс», у меня запланированы два сбора в высокогорье в Швейцарии и Италии.

-- Какие изменения, произошедшие за последнее время, характерны для профессионального велоспорта?

-- Четкое разделение по специализации. Условно всех велогонщиков можно разделить на три типа – спринтеры, горняки и специалисты для индивидуальных гонок. Естественно, это не говорит о том, что, к примеру, гонщик-классик не может выиграть на чемпионате мира «индивидуалку». Но, как правило, велогонщик, склонный к определенному типажу, способен выдать максимальный результат на подходящей для него трассе.

Произошедшее разграничение объясняется возросшими требованиями в профессиональном велоспорте. Изменились тренировки, совершенствуются велосипеды. Сейчас уже нет большой разницы в результатах между первым и третьим, первым и пятым местом. И зачастую итоговая расстановка в гонке зависит от мелочей, которые на первый взгляд существенной роли не играют. Это и работа механиков, и какие-то иные «ноу-хау». Мне, например, пришлось «напрячь» производителей колес. Для меня колеса сделали на 150 г легче. Несведущим кажется, что это несущественная деталь, но когда преодолеваешь 260 км, то подобные новшества могут стать определяющими. Требования к экипировке, чтобы пропитанная потом майка быстро высыхала, или питанию – диетология, которая все больше внедряется в спорт, и многое другое – без этого уже невозможно достичь результатов.

-- В какой момент вы поняли, что свяжете свою жизнь с велоспортом?

-- В 2000 году, когда подписал предварительный контракт с велокомандой «Mapei». Год нужно было отгонять в любителях в группе до 23 лет, и только после этого я мог перейти в профи. В то время для 19-летнего гонщика из России – это был нонсенс. Многие русскоязычные велолюбители, выигрывавшие выигрывали гонки и считавшиеся сильными и подающими надежды, в профессионалы так и не перешли.

По большому счету, я никогда не думал, что стану профи. Ни в детстве, ни даже когда исполнилось 17 лет, и меня называли перспективным спортсменом. Помню, однажды помощник тренера – фанат своего дела попросил велосипедную майку, которую мне вручили после какой-то юниорской гонки. Так не хотелось ее отдавать, но и отказать было неудобно. В качестве аргумента тренер возьми да и скажи: «Да ты без пяти минут профессионал», мол, будут у тебя еще такие майки. А мне тогда стало смешно: ну какой я профи, до них мне далеко. В итоге майку ему подарил. Со скрежетом оторвал от себя. Но самое удивительное, что те слова оказались пророческими.

-- Какая черта характера помогла вам стать профессионалом?

-- Когда я в первый раз попал в Италию с Уфимской любительской командой, то сразу взял учебник итальянского, и начал учить язык. Из 45 уроков освоил 18, но этого хватило, чтобы достаточно сносно общаться на итальянском, и даже писать. Я понимал, что для того, чтобы попасть в профессиональную команду, коммуникация – необходимая и важная составляющая спорта. Освоив язык, в течение года наладил контакты и вскоре перешел в профи. Безусловно, дальнейший карьерный рост зависел от результатов, и я приложил для этого много сил. Откровенно говоря, мне всегда было интересно досконально разбираться во всех ситуациях, будь то тренировочный процесс, технические новшества или контракты. Мне важно составить собственное мнение, быть самостоятельным, не нуждаться в поводырях. Я никогда не подписывал и не подписываю документы, не прочитав их и не вникнув в суть. Это, наверное, позаимствовал от бабушки, которую отличают сильный характер, организаторские качества и своя точка зрения по любому вопросу. Профессиональный мир велоспорта приучил меня не полагаться на кого-то. Я не такой доверчивый человек.

-- Вы сменили несколько профессиональных команд. В какой из них чувствовали наиболее комфортно?

-- Мне кажется, на эту тему не очень этично рассуждать. Поэтому скажу, что удивило и потрясло меня в одной из «велоконюшен». Когда я оказался в «Saxo Bank», то в этой команде насчитывалось 28 гонщиков из 18 стран. И вот эта разношерстность, разные культуры и разное восприятие мира, удивительно утряслись, перемешались и составили единый коллектив, где все друг друга понимали с полуслова. Атмосфера была отличной.

-- Есть гонки, о которых вам неприятно вспоминать?

-- Я не люблю вспоминать о гонках, в которых участвовал и не оказывался на подиуме. А таких, где я финишировал вторым или четвертым, в моей карьере было достаточно много. Понимать и переживать заново, что тебе не хватило какой-то малости – очень тяжело. Представьте: полгода готовишься к 1-2 дням выступлений, и не получается.

Накануне Льеж – Бостонь вхожу к себе в гостиничный номер, а мой сосед Юра Трофимов смотрит прошлогодний чемпионат мира по велоспорту. Как только услышал голос российского комментатора, говорю: «Юр, либо наушники возьми, либо телевизор выключай. Не могу снова все прокручивать в голове». Но это вовсе не означает, что я не анализирую ошибки. Просто, чтобы двигаться вперед, нужны не эмоциональные переживания, а выверенный спокойный расчет.