Astana Cycling Team

Я знал Скарпу достаточно хорошо после двух лет, проведенных с ним в "Астане". Он почти не говорил по-английски, но, говоря на итальянском, становился скорострельным шутником, всегда знавшим, что сказать.

Мы были вместе во время победного Тура в 2014 году, и что я хорошо помню из тех летних дней - насколько он наслаждался всем происходящим. Для Микеле весь окружающий его мир был полон смеха, и велоспорт, в частности, был для него возможностью поиграть вместе со своими друзьями на велосипедах.

Если у меня и есть самое яркое воспоминание с ним, то оно связано с июнем 2014 года, с последним тренировочным сбором перед стартом Тур де Франс в Англии. Ребята были в Тренто, жили в высокогорном семейном отеле и тренировались каждый день, придерживаясь строгой диеты для сохранения своего веса.

Я пригласил журналиста с Парижа для того, чтобы он взял интервью у ребят, и во время обеда усадил его в ресторан за стол, который находился рядом с гонщиками. В то время, как они ели курицу без кожи, белый рис и помидоры с обезжиренным йогуртом и курагой на десерт, репортер и я c жадностью набросились на брезаолу и моцареллу, стейк и, в качестве завершения, что-то необыкновенно сладкое и калорийное , после чего запили все это капучино.

Скарпа подошел к нам со своего стола, чтобы поздороваться, и, как заправский комик, засунул свой палец в мою пустую чашку, чтобы собрать остатки шоколадного пудинга. Вся комната взорвалась смехом, и он, повернувшись к своим зрителям, прокричал: "Не могу дождаться Альп, когда мы вновь сможем поесть! Vive le Tour! Bon appetit!"

Когда я увидел его в этом году на финише первого этапа Тиррено-Адриатико, он бросил то, чем занимался в тот момент, подошел ко мне, улыбаясь и смеясь, выкрикивая мое имя мне в лицо. И каждый раз, когда мы пересекались в ту неделю, он никогда не переставал протягивать свою руку или залихватски подмигивать.

Я очень сожалею об утрате Микеле и выражаю свои глубочайшие соболезнования его семье, друзьям и сокомандникам в "Астане". Сегодня мы потеряли самый яркий лучик пелотона, и теперь мир велоспорта навсегда останется немного мрачнее.

Перевод записи из персональной страницы Криса Болдуина в Twitter.